Это история о секте MOVE и противостоянии с американскими правоохранителями, которое привело к катастрофическим последствиям. Соотношение сил было в пользу полиции: силовики стянули к дому более 150 человек, около половины из которых были снайперами. Секта же насчитывала 13 человек, шестеро из которых были детьми. 

Любая секта строится вокруг одного лидера, действия которого в конце концов приводят (или не приводят) к тяжелым последствиям. На момент конфликта MOVE заправлял 54-летний Винсент Липхарт, больше известный под псевдонимом Джон Африка. В раннем возрасте у него умерла мама, а в девять лет мальчика с IQ равным 79 признали умственно отсталым. Винсента отправили в спецшколу. Писать он толком так и не научился, а за время обучения отметился разве что крайне низкой успеваемостью.

Подростком, едва освоив программу третьего класса, будущий лидер секты бросил школу и впоследствии был арестован за вооруженное ограбление и угон автомобиля. А потом была Корейская война, после которой Винсент вернулся домой, женился и устроился работать сантехником. Семейное счастье долго не продлилось, и он расстался со своей супругой, которая с головой ушла в одну из расплодившихся в те времена мини-сект.

Философия Джона Африки (это имя он взял себе вскоре после возвращения из Кореи) начала оформляться как раз во время войны и приобрела окончательные черты в начале 1970-х. Тогда же он познакомился с социальным работником Дональдом Глэсси. Тот где-то услышал рассуждения Джона о мироустройстве и был столь впечатлен, что пришел к нему домой. В дальнейшем Дональд записывал изречения Африки, который к 40-летнему возрасту так и не научился самостоятельно писать.

По словам тех, кто мельком знал Джона Африку, это был очень скромный чернокожий человек с тихим, но очень красивым и внушающим доверие голосом. Мужчина скромно жил в одиночестве, подкармливал бродячих собак, починял соседям заборы и электроприборы да время от времени прямо на улице декламировал свои идеи всем прохожим (тогда это было модно).

Джон Африка с «семьей»

Те, кто знал Джона получше, характеризовали его с другой стороны. По их словам, это был хитрый и двуличный человек с железной волей, виртуозно умеющий создавать о себе позитивное впечатление. Его показная любовь к животным прекрасно сочеталась с презрением к людям, большинство из которых он считал ничтожными слабаками.

Изначально секта MOVE, в которой к 1972 году насчитывался десяток человек, не имела деструктивного характера. Своими действиями она больше всего походила на экоорганизацию. Члены группы подбирали бездомных псов, пикетировали питомники с собаками. Затем MOVE начала пропагандировать отказ от благ цивилизации, возвращение человека к природе и так называемому «естественному образу жизни». Добывать пищу надлежало собирательством, ходить к стоматологу запрещалось, мыть волосы — тоже, есть мясо и прочую «вредную» пищу было нельзя. Заодно сектанты взяли себе имена, напоминавшие об их предках — африканских рабах.

Явной расистской направленности у организации не было. Да, все ее участники, кроме Дональда Глэсси, были чернокожими и всячески подчеркивали свою причастность к далекой родине прародителей. Утверждалось, что современное общество специально ранжирует людей по цвету кожи, именам и даже половой принадлежности. Но обычно дальше разговоров дела в этом направлении не шли. Зато в MOVE активно собирали бездомных собак, привечали наркоманов и время от времени срывали заседания местных властей.

Все это время секта располагалась в доме Дональда Глэсси. Район, мягко говоря, был отнюдь не респектабельным. Тесно прижавшиеся друг к другу дешевые домики, вонь, грязь, асоциальные ребята — всего этого было в избытке. Тем не менее даже далеко не ангельского поведения соседи сектантов в конце концов не выдержали ночных песнопений и матерных молитв, которые в MOVE транслировали на весь квартал через громкоговорители, и обратились в полицию.

Шел 1978 год. Джон Африка вместе со своими сторонниками начал активно вооружаться: пистолеты, ружья, бомбы — годилось все. Особенно большие надежды лидер связывал с минометом и гранатометом, которые надо было всенепременно достать. К тому же сектанты забаррикадировались у себя в доме, отгородившись от внешнего мира листами металла.

Однако внимание полиции привлекли не жалобы соседей и не выходки MOVE. К секте стали пристально присматриваться после того, как начали поступать данные о ее вооружении. 8 августа 1978 года полицейские окружили дом сектантов и предложили им сдаться. Те ответили огнем. В ходе перестрелки были ранены 12 правоохранителей и пожарных, одного полицейского убили выстрелом в затылок.

После этого церемониться с MOVE перестали. Подъехали бульдозер и водометы. Дом буквально сровняли с землей, девять членов секты сдались — все они были приговорены более чем к 100 годам тюрьмы. Однако ни Джона Африки, ни Дональда Глэсси среди сдавшихся членов секты не оказалось.

Их, впрочем, вместе с еще парой подельников нашли через пару месяцев в одной из хибар на краю города, купленных сектантами за $500. А потом был суд, исход которого удивил всех. Несмотря на явные и очевидные доказательства незаконного хранения оружия и взрывчатых веществ, а также причастность ко всему этому и многому другому Джона Африки, присяжные, впечатленные его проникновенной проповедью, оправдали лидера организации.

После этой победы Джон и впрямь почувствовал себя мессией. О последующих нескольких годах его жизни информации почти нет. Известно, что он завербовал новых «послушников» и обосновался в доме 6221 на Осейдж-авеню. Райончик, опять-таки, совсем не престижный, с жилыми зданиями-коробками, словно поставленными друг на друга. Дональд Глэсси к этому времени покинул секту, разочаровавшись в ее деструктивно-насильственном характере. Вскоре его посадили за незаконное хранение оружия. «Белый» представитель MOVE навсегда ушел из истории группы.

Если вы думаете, что Джон Африка спокойно доживал счастливые годы вместе с новоиспеченной «астральной» семьей, то вы ошибаетесь. Конечно, сторонники боготворили своего «отца», однако же и боялись его. Боялись не зря, потому что за любую провинность могло последовать наказание в виде избиения до полусмерти. При этом сам Джон никого не бил — он лишь приказывал другим и наблюдал за тем, как исполняют его волю.

К весне 1985 года местное отделение полиции было заполнено обращениями соседей MOVE. Все повторялось: снова неприличного содержания песнопения через громкоговорители, опять свора бродячих псов и, конечно же, оружие. Многие лидеры сект испытывают необъяснимую тягу ко всему огнестрельному. Вот и Джон, призывавший отказаться от всех благ цивилизации и научных достижений, питал слабость ко всему, что умеет стрелять.

Памятуя о неудачном штурме (убитый полицейский и многочисленные раненые) предыдущего жилища MOVE, на этот раз полиция решила подойти к делу основательнее. Начало операции по штурму дома и захвату сектантов было запланировано на утро понедельника 13 мая 1985 года. Приготовления же начались заблаговременно. В воскресенье силовики оцепили район и эвакуировали из почти сотни домов более 300 человек. Ближайшие больницы подготовились к приему раненых, к месту операции подтянулись десятки автомобилей пожарных и машин скорой помощи, квартал оцепили полторы сотни полицейских.

Вечером 12 мая сектантов призвали сдаться. Те согласились, но при одном условии — из тюрьмы должны выпустить всех членов MOVE, захваченных в ходе штурма 1978 года. Власти на такое, конечно же, пойти не могли.

Шли часы, напряжение возрастало. Ближе к понедельнику стало ясно, что без насильственного решения проблемы не обойтись. В полиции знали, что сектанты хорошо вооружены, к тому же они сделали из подвала глубокий укрепленный бункер. Ночью из установленного на крыше дома громкоговорителя донеслось пророческое «Вы увидите то, чего раньше никогда не видели». Так и произошло.

5:35. Начальник полиции города через мегафон сообщил обитателям дома, что у него есть ордер на арест всех членов секты MOVE. На то, чтобы выйти, сектантам отвели 15 минут. Внезапно из окон здания по полицейским был открыт огонь из винтовок и автоматов. Ответный огонь не заставил себя ждать — за последующие полтора часа в сторону дома было выпущено около десяти тысяч пуль. Удивительно, но в результате перестрелки никто не пострадал!

К восьми часам утра огонь стих с обеих сторон. План «А» не сработал. Как и все последующие заготовленные планы. Спецназ попытался просверлить в стенах и забаррикадированных оконных проемах отверстия, через которые можно было бы закачать внутрь слезоточивый газ, но сектанты отогнали их пулями. Попробовали прорваться в здание через подвал соседнего дома, однако на пути снова встал шквальный огонь. Пожарные обрушили на крышу под высоким давлением потоки воды из брандспойтов, но разрушить кровлю не смогли.

К полудню все заготовленные силовиками меры иссякли. Надо было придумывать что-то новое. Ответственность за идею, которая в конце концов и пошла в ход, после завершения операции никто на себя не взял — все «забыли», кто ее предложил. Однако уже к 14 часам начальник полиции доложил мэру города, что единственный возможный вариант раз и навсегда разобраться с проблемой — сбросить на крышу дома бомбу. Градоначальник сначала воспротивился идее, но под давлением советников дал добро на операцию.

Необходимо уточнить, что взрывать сектантов и тем более устраивать грандиозный пожар никто не собирался. Целью бомбы была крыша — взрывчатка должна была пробить брешь в кровле, чтобы через отверстие можно было забросать дом гранатами со слезоточивым газом. Однако реальность оказалась страшнее даже самых пессимистичных прогнозов.

17:30. Над удивленными зеваками пролетает вертолет. Его хорошо видно, потому что летит машина низко, почти касаясь верхушек крон деревьев. А вот и цель вертолета — слепое, изрешеченное пулями здание, где засели представители MOVE. Лейтенант Фрэнк Пауэлл выглядывает в люк и прямо на крышу дома сбрасывает рюкзак с полукилограммовым взрывчатым веществом на основе С4.

Спустя полминуты окрестности осветила яркая оранжевая вспышка, за которой последовал мощный взрыв. Сначала все шло по плану — вот прогорела крыша, появилась брешь. Едва к месту происшествия выдвинулись вооруженные слезоточивым газом спецназовцы, как из отверстия повалил столб густого черного дыма. Еще через мгновение показались языки пламени, в считанные минуты охватившие весь дом.

Через несколько минут пожар перекинулся на соседние строения. Пожарные все это время бездействовали, объясняя, что они не солдаты и не готовы подставляться под пули. К тушению приступили только в 19 часов, когда на месте дома MOVE осталось лишь бушующее пламя, а огонь успел уничтожить шесть других построек.

Но было поздно. То, что происходило, одни очевидцы называли адом на Земле, другие вспоминали войну во Вьетнаме или Корее. «Это похоже на зону военных действий. Здесь был жилой квартал, а теперь его нет», — рассказывал один из свидетелей грандиозного пожара.

Пламя полыхало в десятке метров над крышами, с легкостью поглощая одно здание за другим. В итоге волна огня смела более 60 жилых домов, оставив без крова около 240 человек. Локализовать и остановить стихию получилось только к полуночи.

Результатом спецоперации стали 11 трупов, в том числе пятеро детских. Все эти люди являлись сектантами MOVE. В огне погиб и лидер секты Джон Африка. В живых остались только двое — 13-летний Бирди Африка и 30-летняя Рамона Африка. Первый через 28 лет после трагедии во время круиза случайно утонул в ванной лайнера, а вторая до сих пор живет и здравствует.

Сегодня нет однозначного ответа на вопрос о том, почему в результате взрыва вспыхнул сильный огонь. Взрывчатое вещество, применявшееся в спецоперации, само по себе не могло стать источником такого пламени. Скорее всего, взрывом были затронуты запасы горючего, которые сектанты хранили в доме.

Ответственность за происшествие взяли на себя городские власти. Комиссар полиции через полгода подал в отставку, мэр же извинился и признал, что силовики превысили полномочия, прибегнув к недопустимым средствам разрешения сложившейся ситуации. Оставшихся без крова людей разместили в гостиницах. В течение года за счет городского бюджета для них были построены новые дома. А Филадельфию отныне предпочитают называть не «городом братской любви», а «городом, который сам себя бомбил».